Неопознанное

Неопознанное
3 января 2015

ИСХОД: ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ, ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ НАДО ОСВАИВАТЬ МАРС
Илон Маск утверждает: если человечество заинтересовано в своем выживании, то оно должно отправить на Марс миллион землян.
«Да ну ее, эту Землю! — выдал мне вдруг Илон Маск с улыбкой. — Кого она волнует?» Мы сидели в его маленьком кабинете, в углу просторного офиса, расположенного в штаб-квартире компании SpaceX в Лос-Анджелесе. Был солнечный день, четверг, один из тех дней, когда Маска можно застать в SpaceX.
Но Илон лукавил, иронизировал, — ведь именно он больше всех озабочен судьбой Земли. Помимо SpaceX, ему принадлежит компания, выпускающая электромобили. Такой уж у Маска нрав. Правда, на телевидении он может напустить на себя важный вид, но в неофициальной обстановке любит травить анекдоты. Не прочь похохотать. Но кроме всего прочего, Маск говорит какие-то очень странные вещи.
...Вхожу в офис. Маск сидит за компьютером и отправляет электронную почту. Я присел, осмотрелся вокруг. Рядом стоял черного цвета кожаный диван и большой стол, на нем — несколько бутылок вина, всякие призы и награды. Окна выходят на залитую солнцем автостоянку. Атмосфера в помещении ничем не примечательная, утилитарная, даже скучноватая. Проходит несколько минут. Я невольно забеспокоился, мне показалось, что Маск обо мне забыл. Но вдруг, неожиданно и несколько театрально он разворачивается в кресле и, стремительно подкатив ко мне, протягивает руку со словами: «Я — Илон».
Жест был эффектный. Правда в наши дни, когда на дворе 2014-й год, Илон Маск в представлении не нуждается. За исключением Стива Джобса, никто из американских технократов кроме Маска, не привлекал, пожалуй, к себе столь пристального внимания и не рассматривался сквозь призму культуры. Ему посвящались блоги на сервисах Tumblr и Subreddits. Он вдохновил Роберта Дауни-младшего на создание фильма «Железный человек».
История его жизни уже стала легендой: неласковое детство, проведенное в ЮАР; первая видеоигра, изобретенная им в двенадцать лет; эмиграция в США в середине 1990-х. А потом был резкий взлет: в возрасте 28 лет Маск продал свою компанию по разработке программного обеспечения Zip2 за 300 млн. долларов.
Взлет продолжался и спустя три года, когда молодой человек уступил PayPal компании eBay за полтора миллиарда долларов. А потом Маск стал играть по крупному — это произошло после того, как он осознал, что обычная жажда материальных наслаждений не для него — и молодой человек вложил свои средства в пару необычайно амбициозных стартапов. С помощью электромобиля Tesla он собирается заменить весь автотранспорт мира электрическими машинами, а с помощью SpaceX надеется колонизировать Марс.
Автомобильный и аэрокосмический — самые высокоразвитые сектора экономики, в которых доминируют мощные корпорации с гигантскими бюджетами, полученными не без помощи лоббирования, а также предприятия, расположенные в «правильных» избирательных округах, имеющих своих представителей в Конгрессе. Но это не беда. Илон говорит, что постарается преобразовать автоиндустрию и аэрокосмический сектор в течение жизни одного поколения.
О своих планах Маск объявил вскоре после того, как лопнул первый интернет-пузырь; в те времена считалось, что многие хай-тех миллионеры — всего лишь простые везунчики. Люди в то время над Маском посмеивались, называли дилетантом. Но в 2010 году Илон создал компанию открытого типа под проект Tesla и стал мультимиллиардером.
SpaceX пока еще частная компания, но и она тоже стоит миллиарды, причем Маск владеет двумя третями акций. SpaceX создает ракеты с нуля на собственном заводе в Лос-Анджелесе и продает дешевые туры на полеты в космос, которые уже раскуплены на годы вперед. Компания специализируется на запуске небольших спутников и доставке грузов на Международную космическую станцию.
В настоящее время SpaceX собирается заниматься еще более фантастическим бизнесом — пассажирскими полетами человека в космос. В сентябре NASA выбрала компанию SpaceX, наряду с Boeing, в качестве первого частного подрядчика, который будет запускать астронавтов на МКС. Перед Маском открываются широкие перспективы. Но он хочет большего: в каждом его интервью просматриваются новые амбициозные, порой совсем уж фантастические, планы, которые он приурочивает к той или иной конкретной дате. И всякий раз закрадываются сомнения по поводу реализуемости его идей.
Я пришел в офис компании SpaceX, чтобы поговорить с Маском о том, как он представляет себе будущее освоение космоса. Сначала я задал ему давно занимавший меня вопрос: почему мы тратим гигантские деньги на космос в то самое время, когда на Земле полно нищеты и своих земных проблем? Может быть, мой вопрос и дилетантский. Маск — частный предприниматель, его компания не является космическим агентством и потому не финансируется государством. Но и здесь без исключений не обошлось.
Крупнейшим клиентом SpaceX является НАСА и, что более важно, Маск — это человек, который заявляет о том, что он хочет изменить будущее человечества. Он всякий раз, при малейшей возможности, говорит об этом, нисколько не пугаясь грандиозности замыслов или того факта, что и до него в прошлом множество мечтателей говорили то же самое. Нет-нет, Маску нравится зарабатывать деньги, и, судя по всему, он получает удовольствие от жизни миллиардера, но — он больше, чем просто капиталист. Что бы там ни говорили о нем, Маск вложил свое состояние в компании, которые занимаются решением фундаментальных проблем человечества. По этой причине мне было интересно понять, почему же он выбрал космос?
Ответ Маска не банален: он не разжевывает старые истины о том, что с помощью космоса надо вдохновлять людей, создавать там научные лаборатории, или же о том, что космос — это источник побочных технологий, таких как производство питания для астронавтов и тому подобное. Не говорит он и о том, что космическое пространство является прекрасным полигоном для проверки человеческого интеллекта. О чем же говорит Маск? Полет на Марс — такая же неотложная и важная проблема, как выделение миллиардов долларов на борьбу с нищетой и болезнями.
«Я думаю, что в основе мысли о расселении человечества на других планетах много человеколюбия, ведь людям надо подстраховаться на случай какой-нибудь фатальной для них вселенской катастрофы. По сравнению с этим бедствием, проблема бедности или эпидемий покажется несущественной: как можно решить проблему нищеты и болезней, если людей не останется. „Хорошая новость — бедность и болезни побеждены, плохая новость — людей не осталось“», — говорит Маск.
Вот уже более десяти лет Маск верен своей идее — колонизация Марса в качестве страховки от исчезновения человечества. Правда, не обошлось и без противодействия со стороны критиков. «Не все у нас возлюбили человечество. Так или иначе, некоторым оно кажется этакой разновидностью чумы на теле Земли. Они говорят „Природа — вещь замечательная; лучше всего быть на природе, а людей чтобы вообще вокруг не было“. Они считают, что лучше вообще обойтись без человечества и цивилизации. Но все эти возгласы не по мне. Я думаю, что мы обязаны сохранить свет человеческого разума и пронести его через века», — говорит Маск.
Издавна, еще со времен Платона и его знаменитой пещеры теней, разум сравнивали со светом, помогающим познавать мир. Как утверждал великий Карл Саган, вселенная познает сама себя. Но и это сравнение не совершенно. В отличие от света, фотоны которого пронизывают все космическое пространство, человеческий разум во вселенной — вещь очень редкая. Его можно сравнить с язычком пламени свечи, слабо мерцающий в бездонной и мерзлой пустоте.
Маск сказал мне, что его часто донимает один загадочный вопрос: почему в наблюдаемой части Вселенной отсутствует жизнь? Человеку, конечно же, предстоит очень усердно поискать-потрудиться, дабы обнаружить, наконец-таки, внеземной разум. Человечество уже научилось не только смотреть на небо невооруженным глазом. На протяжении пятидесяти лет, человек нацеливает на близлежащие звезды радиотелескопы в надежде обнаружить в один прекрасный день электромагнитный сигнал, испускаемый далеким маяком, отделенным от нас бездной.
Мы уже занимались поисками в нашей солнечной системе заплутавших зондов и собирали доказательства внеземного присутствия в других звездных системах. Скоро мы станем выискивать в атмосферах далеких планет следы искусственных загрязняющих веществ, а на астероидах — следы отсутствующих металлов, что как раз будет свидетельствовать о добыче полезных ископаемых на этих малых планетах.
И тот факт, что мы ничего не нашли, сам по себе загадочен, ведь по нашим прикидкам человеческий разум должен существовать не только на Земле. Начиная с эпохи Коперника, нам постоянно твердят о том, что человек обитает во всех частях вселенной, в этой паутинообразной ткани протяженностью несколько десятков миллиардов световых лет; каждая из ее прядей усеяна скоплениями звезд, планет и их спутников, состоящих из той же самой материи, что и жители Земли.
Если законы природы действуют повсюду одинаково, тогда в этих обширных областях пространства без сомнения найдется великое множество «котлов», в которых вода и земля, соединившись воедино с энергией, должны волшебным образом произвести жизнь; в некоторых из них должны появиться первые живые клетки. В процессе эволюции они должны бы превратиться в разумные существа, которые затем объединятся и создадут цивилизацию, способную строить звездолеты.
«Если человечество и в будущем продолжит технологическое развитие с нынешней скоростью, то оно невиданными способностями, — говорит мне Маск. — И оно сможет долететь до Альфы Центавра за каких-то пару-тройку сотен лет, что по меркам эволюции — ничтожный промежуток времени. Допустим, что в нашей галактике на временном отрезке длиной в 13,8 миллиардов лет действительно появилась какая-то развитая цивилизация, тогда возникает вопрос: почему она до сих пор себя никак не проявила? Даже если бы ее экспансия в космосе была медленной, ей все равно достаточно было бы занять пространство размером в одну сотую процента от всей вселенной, чтобы быть замеченной. Но почему же этого не произошло?»
Появление на Земле первых признаков жизни всего каких-то полмиллиарда лет назад после того, как планета образовалась из охлажденного сгустка материи, доказывает тот факт, что микроорганизмы могут появиться везде, где только возникнут условия, подобные земным. Но если вдруг поверхности всех твердых планет покроются слизью из одноклеточных организмов, то и это еще не будет условием существования разумной жизни. Эволюция бесконечна в своих проявлениях, она стремится создавать вполне определенные органы, например, крылья, глаза и тому подобные части тела, которые потом продолжают эволюционировать независимо друг от друга, порождая другие ветви древа жизни.
Разум, способный создавать технологии, вырос только из одной-единственной эволюционной ветки. Вполне возможно, что в этом плане мы — самые первые среди всех остальных видов, у которых вслед за нами тоже будут появляться орудия производства и язык. Но с другой стороны, возможно, что разум не является одной из основных целей естественного отбора. Человек-то думает о себе, как о венце мироздания, конечной цели эволюции, а на самом деле вдруг окажется, что человекоподобные существа настолько редки во вселенной, что даже не могут случайно столкнуться друг с другом. А вдруг окажется, что человек — этот одинокий разум, присутствующий в бесконечной вселенной, — является побочным продуктом космоса?
Маск выдвинул более зловещую теорию: «Отсутствие сколь-нибудь заметных проявлений жизни во вселенной может объясняться и тем свидетельствовать и о том, что человек не является реальным созданием, — говорит он мне. — Когда играешь в компьютерную игру, то видишь звезды на заднем плане, но туда добраться не можешь. Если человек не искусственное создание, вдруг он пребывает в какой-нибудь лаборатории и некая передовая инопланетная цивилизация из любопытства, будто лаборант за плесенью в чашке Петри, наблюдает за тем, как мы развиваемся».
Маск рассказал и о некоторых других вариантах развития событий, одна другой ужаснее, пока, наконец, не сделал следующий вывод: «Если вы посмотрите на нынешний уровень технологического развития человечества, то увидите: с цивилизациями должно случиться нечто странное в плохом смысле. Цивилизация размером только с одну планету должна, по-видимому, погибнуть, и таких цивилизаций, наверное, очень много».
Понятно, что ни одна из цивилизаций во вселенной не выживет, если не выйдет за пределы планеты. Эволюция звезд сложна, однако нам известно, что наступит время, и наша огромная звезда, этот наполненный водородом шар, притянувший Землю и обусловивший человеческую жизнь, увеличится столь сильно, что его внешняя атмосфера опалит и обезлюдит нашу планету, а может быть и поглотит ее. Считают, что этот конец света произойдет через пять-десять миллиардов лета. У земной биосферы мало шансов на выживание.
Через пятьсот миллионов лет размеры солнца увеличатся не намного по сравнению с сегодняшними, однако и этого увеличения будет вполне достаточно для того, чтобы разрушить пищевую цепь. К тому времени все континенты Земли соединятся, образуя одну великую сушу — новую Пангею. По мере своего расширения Солнце станет все больше и больше облучать атмосферу Земли, разница между дневными и ночными температурами также увеличится. Внешняя оболочка нового сверхконтинента все больше и больше станет то расширяться, то сжиматься.
Земные породы станут хрупкими, силикаты начнут очень быстро разрушаться, при этом станет выделяться большое количество углекислого газа, который достигнет морского дна и проникнет в поверхностный слой. В результате, земная атмосфера станет испытывать столь сильный дефицит углерода, что деревья будут не в состоянии осуществлять фотосинтез. Планета лишится своих лесов, но некоторые растения смогут героически сопротивляться до тех пор, покуда солнце не добьет и их, а вместе с ними животных, которые от них зависят, а фактически все живое на Земле.
Через миллиард лет полностью испарятся все океаны, оставив после себя пустые котловины, глубиной превосходящие Эверест. Земля превратится в еще одну планету Венеру, на которой из-за страшной жары не выживают даже самые стойкие микроорганизмы. И здесь мы еще описали оптимистический сценарий: в этом случае биосфера планеты погибнет, так сказать, естественным образом, а не в результате какой-то неожиданной катастрофы. В конце концов, миллиард лет — это очень длинный срок, настолько длинный, что повышается вероятность наступления всевозможных катаклизмов, включая те, о которых человечество даже и не догадывается.
Из всех стихийный бедствий, которые имели место в человеческой истории, самыми тяжелыми были наводнения и мировой потоп, рассказ о котором сохранил воспоминания человечества о таянии льда, наступившем в конце последнего ледникового периода. В человеческих мифах можно даже найти отдаленные сведения о космических катастрофах, как, например, в платоновском "Тимее" — в этом диалоге содержался рассказ о том, как сын бога Солнца Фаэтон не смог направить небесную огненную колесницу по отцовскому пути, и потому спалил все на Земле.
Вот что пишет Платон: «Положим, у этого сказания облик мифа, но в нем содержится и правда: в самом деле, тела, вращающиеся по небосводу вокруг Земли, отклоняются от своих путей, и потому через известные промежутки времени все на Земле гибнет от великого пожара».
Замечательное свидетельство античной мудрости. Но в целом, человеческая культура — явление сравнительно молодое, и потому она не смогла до нас донести все те свидетельства, которые ученые находят в геологической летописи Земли. В памяти человечества не сохранилось воспоминаний об ударах астероидов размером в одну милю, о мощных извержениях вулканов и наступлении ледниковых периодов, которые время от времени покрывали нашу планету белым панцирем. И после каждой такой аномалии биосфера Земли приходила в себя, принося в жертву огромное количество обитавших на ней биологических видов. Однако все упования на то, что Земля сама себя может восстанавливать, утешают слабо.
Пройдет миллиард лет и человечество расширит границы своих владений в Млечном пути, но возрастет вероятность столкновения с какой-нибудь звездой, или с ударной волной от вспышки сверхновой, или с обжигающими лучами какого-нибудь гамма-всплеска. Земля может пойти по пути планет-изгоев, став одной из миллиардов других небесных тел, что несутся по нашей галактике во мраке, будто шары, разлетевшиеся после столкновения. И быть может хорошее время для нашей планеты заканчивается.
Если человечество переживет упомянутые катастрофы, то ему придется делать то, к чему всегда стремится жизнь, — выживать. Мы должны развить новые способности, подобно тому как у водоплавающих предков человека появились легкие, способные дышать кислородом, и плавники для передвижения по суше. Человечеству опять понадобится тот дух, который помог ему перенестись на другие континенты, острова и архипелаги, пересечь океаны и заселить всю Землю. Человечество будет вынуждено лететь к новым планетам и новым звездам. Нужно ли спешить?
Некоторые из тех, кто занимается исследованиями космоса, включая такие фигуры, как Фримен Дайсон, считают, что все разговоры об экспансии человечества в космическом пространстве в краткосрочной перспективе — это самая настоящая блажь. Человечество, всего какой-то миллион лет назад научилось обращаться с огнем, но и сейчас оно тоже пребывает в состоянии технологического младенчества. Сначала люди сумели зажигать костер с помощью высекания искр, а потом благодаря быстрому научному прогрессу смогли создавать топливные баки для ракет и преодолеть земное притяжение. Но из космоса благополучно возвращаются не все ракеты.
Для создания колоний на другой планете необходимо повысить уровень безопасности астронавтов. Быть может для того, чтобы получать информацию о межзвездном пространстве, пока лучше повременить с отправкой людей в космос и вместо этого приступить к исследованию космического пространства с помощью беспилотников, типа Вояджера, который недавно покинул границы Солнечной системы? Возобновить пилотируемую программу можно будет только в конце нынешнего или следующего столетия, после того, как мы воспользуемся плодами технологической эпохи. Считается, что к тому времени уже произойдет революция в энергетике, в сфере искусственного интеллекта и материаловедении, что позволит ускорить экспансию человечества за пределы Земли.
«Часто приходится слышать среди тех, кто связан с космонавтикой, что в обозримом будущем межпланетную экспансию нельзя считать первоочередной задачей», — сказал я Маску.
«Да о чем вы говорите! Да об этом даже и речи не идет», — парировал Маск.
«Если говорить о той экспансии, что предлагаете вы, то возникает следующее возражение: покуда человечество не нарастит свои технологические мускулы, ему лучше вообще ограничиться отправкой беспилотных космические кораблей, поскольку, как вам известно, пилотируемый полет — это во много раз более трудная задача, чем беспилотный», — отвечаю я.
«Кстати, запуск беспилотных кораблей — тоже совсем не дешевое дело; наоборот, очень дорогое удовольствие. Так, марсоход, запущенный на Красную планету, обошелся более чем в три миллиарда долларов. Недешевая игрушка. За такие деньги отправлять на Марс большое число путешественников нам будет очень накладно», — ответил Маск.
...Есть одна история, которую Маск любит рассказывать, когда разговоры заходят о появлении компании SpaceX. Маск как-то задержался на работе, пытаясь найти на сайте NASA информацию о запуске на Марс команды астронавтов. Дело было в 2001 году, когда шаттлы еще использовались, а их запуски превращались в яркое зрелище, способное убедить обывателей в том, что пилотируемые программы ни в каком серьезном упадке не находятся. Однако в наши дни эти представление поддерживать стало практически невозможно.
Мечта о полете человека к небу стара как мир, но из мечты она стала превращаться в реальную цель только в эпоху научной революции, когда телескоп приблизил к человеку небо. В 1610 году Иоганн Кеплер в письме к Галилею писал следующее: «Давайте создадим судна с парусами, способными ловить небесный эфир, и появится множество людей, которых не испугают огромные траты. В то же время, храбрых небесных путешественников необходимо снабдить картами небесных тел».
Вслед за изобретением воздушного шара и самолета некоторые мыслители пошли еще дальше — они стали мечтать о колонизации космического пространства. Но эта идея из маргинальной перешла в разряд мейнстрима только с началом космической гонки после полета Спутника в 1957 году и завершилась высадкой человека на Луну в 1969 году. В последующие десятилетия она проникла в литературу и субкультуры, став одной из доминирующих идей, описывающих будущее человечества. Однако в действительности эта идея так и не закрепилась.
Прошло три года с тех пор, как NASA, одно крупнейших мировых агентств с самым большим бюджетом, вывело человека на околоземную орбиту. Американцы, которые хотели бы самостоятельно летать на МКС, в настоящее время должны полагаться на российские ракеты, запускаемые из Казахстана по воле Владимира Путина. Но даже успешные полеты мало что нам дают, поскольку расстояние до Международной космической станции в тысячу раз меньше, чем до Луны, поэтому полеты астронавтов на МКС можно сравнить, наверное, с плаванием Колумба на Ибицу.
Но на данный момент нас и этот результат радует. NASA сможет получить отечественную ракету не ранее 2018 года, а первый образец вряд ли превзойдет по своим показателям ракетоноситель Saturn V, тот самый, который в свое время использовался в космической программе Аполлон. Американские президенты иногда делали смелые заявления в духе Кеннеди об отправке человека на Марс. Но, как выяснил Маск более десяти лет тому назад, никаких реальных полетов туда не планировалось, причем даже по мнению оптимистов туда можно будет запустить человека не ранее 2030 года.
Этого никто не ожидал: еще несколько десятков лет назад казалось, что человечество вступает в новую эпоху космических исследований, которая потеснила мореплавателей Высокого Возрождения. Человечество вроде бы стало хозяином околоземного пространства, и полеты в космос стали безопасны и обыденны. Затем человек должен был отправиться на Луну и создать там постоянную базу, которая позволила бы перелетать на соседние планеты, будто в пруду перескакивая с одной кувшинки на другую, а затем и направиться к дальним мирам, отстоящим от нас на сотни и сотни миллионов миль.
Обосновавшись на Марсе, можно было бы, перелетев через пояс астероидов, затем добраться до Юпитера и его спутников, покрытых океанами. Затем мы полетели бы к кольцам золотистого Сатурна, а затем и к дальним гигантским планетам — этим промерзлым камням, заброшенным на самый край солнечной системы. Оттуда солнце видится маленькой точкой на фоне манящих звезд. Пролетев через безопасную зону Млечного пути — скопление газа и плазмы, освещенное сиянием мириад звезд, — окружающую неистовое ядро нашей галактики, мы затем устремимся в межгалактическое пространство. Чтобы пролететь миллионы световых лет, отделяющие нас от Андромеды и сияющей туманности, в видимой части которой расположены сотни миллиардов галактик, человечество воспользовалось бы «кротовыми норами», гиперпространственными двигателями или же принципами какой-то другой экзотичной физики.
Когда же Маск понял, что полеты на Марс не планируются, вот тогда-то он понял, что американцы потеряли интерес к космическим исследованиям. Но два года спустя реакция общества на катастрофу челнока Колумбия убедила его в обратном. «Об этом говорили в каждой газете, в каждом журнале, на каждой радиостанции, причем даже те, кто не имел никакого отношения к космосу. Да, семь человек погибли, это ужасно. Но люди гибнут постоянно и никто на это не обращает никакого внимания. Совершенно очевидно, что космос пустил глубокие корни в американской душе,» — утверждает Маск.
В настоящее время он полагает, что космическая гонка является преходящим явлением холодной войны, яростным технологическим соревнованием, подпитанным огромными государственными расходами: «Советы принялись шуметь после запуска Спутника на счет того, что у них имеются более продвинутые технологии, чем у нас, и что коммунизм — лучше. Но мы поставили перед собой цель и сказали, что победим их, а деньги для нас не проблема. Но как только идеологическая битва была выиграна, исчезла мотивация, и деньги очень быстро стали проблемой».
В 1966 году доля финансирования NASA в федеральном бюджете достигла максимума — 4,4 процента, но уже через десять лет она не превышала и одного процента, причем на этой цифре она находится до сих пор. Снижение финансирования заставило NASA прикрыть мощности по производству ракеты-носителя Сатурн-5, отменить три экспедиции на Луну, а также на Марс, запланированную на конец 1980-х годов. Вот почему сайт NASA бледно выглядел, когда в 2001 году на него зашел Маск.
Потрясенный подобным откатом и увидев в этом признаки безволия, Маск приступил к разработке полета на Марс. Он задумал отправить на Красную планету теплицу вместе с растениями, которые после длительного перелета стали бы путешественниками-рекордсменами среди всех представителей многоклеточной жизни. Маск думал так: фотография зеленой листвы живых организмов на Марсе потрясет землян точно так же, как в свое время предыдущие поколения людей находились под впечатлением фото, изображающего восход Земли над Луной. В случае удачного завершения перелета, общественный настрой трансформируется в политическую волю и бюджет NASA увеличится.
Когда Маск вместе с другими компаниями прикидывали стоимость полета, транспортное средство стоило в районе 60-80 миллионов долларов. Сумма его потрясла. После этого, он попытался купить новую межконтинентальную баллистическую ракету российского производства, однако агент по продаже постоянно завышал цену. В конце концов, Маску это все надоело. Вместо того, чтобы заниматься поисками более дешевого продавца, Маск основал свою собственную ракетную компанию. Друзья подумали, что он рехнулся и попытались было ему об этом сказать, однако он их переубедил. Маск считается хорошим инженером. Вот почему он в своих компаниях, как правило, занимает должность старшего специалиста по техническим вопросам, помимо должности исполнительного директора. Проштудировав горы книг о ракетах, он решил строить их сам.
Через шесть лет, проект стал походить на сумасбродство. Наступил 2008 год, который Маск считает худшим в своей жизни — в тот год проект с автомобилем Tesla стал загибаться, а Lehman Brothers обанкротился, из-за чего стало не так-то легко привлекать капиталы. Маск только что развелся и занял у друзей деньги на текущие расходы. В буквальном смысле заглох проект SpaceX. Маск потратил на новую компанию и ракету Falcon-1 сто миллионов долларов, но все три ракеты этого образца взорвались во время старта, так и не долетев до орбиты.
Четвертый запуск планировался на начало осени того же года, и если бы та, четвертая ракета тоже взорвалась, то под ее обломками оказалась бы погребена еще одна жертва — компания SpaceX. Журналисты уже писали некрологи. Маску как воздух нужен был прорыв. И ему повезло, Falcon-1 оказался цел и невредим: оставив сноп пламени в атмосфере, Falcon-1 тут же вошла в историю как первая ракета на жидком топливе, выведенная частной компанией на околоземную орбиту.
После успешного запуска SpaceX получил контракт от NASA на 1,6 миллиардов долларов, и с помощью этой финансовой подпитки Маск стал быстро развиваться. С тех пор он предпринял пятнадцать запусков, включая первый частный полет к МКС. В прошлом году, ему сдали в аренду на двадцать лет стартовую площадку «39A», легендарный участок бетонной площадки на мысе Канаверал, которая помнит еще пламя, исторгаемое из сопел космического корабля «Аполлон».
В начале нынешнего года Маск купил участок земли около Браунсвилла в штате Техас, где планировал построить специальный космодром для SpaceX: «Многие годы ушли на получение всех разрешений. Пришлось проводить согласования с великим множеством разных агентств, последним из которых было Ассоциацией национальных исторических памятников США (National Historic Landmark Association): поскольку последнее сражение Гражданской войны в нашей стране прошло всего в нескольких милях от стартовой площадки, посетители этого исторического места могут вдруг неожиданно увидеть ракету. Мы поинтересовались „Да вы что? А вы вообще видели ее отсюда? Там же не бывает ни души“».
Маск не прочь поговорить о достигнутых успехах. Он как Мухаммед Али, тоже любит ввязаться в состязание. Как-то раз корреспондент агентства Bloomberg задал Маску вопрос на счет конкурентов проекта Tesla, на что он просто рассмеялся. «Почему вы смеетесь?», — задала вопрос корреспондент. «А вы их машину видели?», — спрашивает Маск недоверчиво. В другой раз Маск начал хвастаться, когда мы вместе обсуждали состояние аэрокосмической промышленности: «У них были несколько стартапов, но они оказались либо провальными, либо неважнецкими».
Но все-таки у SpaceX есть конкуренты — гиганты отрасли и различные другие стартапы. Потратив три года на сражение с конкурентами, SpaceX стала первой коммерческой компанией, готовой доставлять американских астронавтов на МКС. Подписание этого контракта пришлось как нельзя кстати в марте, после того как США ввели санкции против России за ввод танков в Крым. А уже через неделю российский вице-премьер Дмитрий Рогозин пошутил: «Проанализировав санкции против нашего космопрома, предлагаю США доставлять своих астронавтов на МКС с помощью батута».
SpaceX был первым кандидатом на заключение контракта, но еще не окончательным фаворитом. Противники критиковали компанию за то, что она задерживает проведение запусков, а в августе она совсем некстати потерпела неудачу, когда одна из ее ракет взорвалась сразу после старта. В результате, NASA пришлось разделить контракт между SpaceX и Boeing, выделив каждой компании по семь запусков. Маск заявил, что так или иначе начнет и пилотируемые запуски, но его успехи были неважными.
Заключенный с ним контракт предусматривал полеты на невысокие орбиты, но в то же время давал Маску шанс показать, что именно он справится с космическими полетами намного лучше, чем кто-либо другой. Контракт принесет ему вместе с известностью деньги, и теперь он сможет воплотить еще одно инженерное достижение, которое пока никому не удавалось воплотить за сорок лет, — безопасно перевозить пассажиров в новый мир.
Великие переселения зависят от многих факторов: покроется ли пролив льдом, расступится ли море по обе стороны, приблизится ли к Земле другая планета. Во время движения Земли и Марса по своим орбитам, расстояние между ними колеблется в очень широких пределах, при этом максимальная дистанция в тысячу раз превосходит расстояние между Землей и Луной. Но через каждые двадцать шесть месяцев возникает следующая ситуация: обладающая более высокой скоростью Земля пересекает линию между Марсом и Солнцем — в этот момент «зазор» между двумя орбитами минимальный: Марс подходит на расстояние всего 36 миллионов миль, что лишь в сто пятьдесят раз больше дистанции от Земли до Луны.
В следующий раз такой момент наступит через четыре года. Однако четырех лет совсем не достаточно для того, чтобы начать пилотируемый полет к Красной планете. А вот уже в середине 2030-х годов диск Марса в очередной раз опять ярко загорится на ночном небе, и к тому времени Маск должен быть готов отправить туда ракеты, чтобы создать на этой планете колонию, напоминающую город, и уже к 2040-му году колония будет действовать.
«Проекту SpaceX всего двенадцать лет. К 2040 году компания станет в три раза старше. Если технический прогресс не будет притормаживать, а станет развиваться линейно, то в этом случае на Марсе появится база, населенная, быть может, сотнями людей или десятками тысяч, — говорит Маск и добавляет, что у каждого из обитателей базы своя мотивация. — Там будет смешанный состав — и добровольцы, и те, кто полетят за деньги. Этого будет вполне достаточно для того, чтобы дать начало цивилизации, способной поддерживать саму себя. По моей грубой прикидке, найдется достаточно народу, которые за полмиллиона долларов могут себе позволить туда полететь и хотели бы это сделать. Но трудности им гарантированы. Риск будет точно такой же, как и у первых обитателей североамериканских колоний», — говорит Маск.
Но даже по заявленной Маском цене сложно будет найти тех, кто хотел бы отправиться на Марс. Полет в открытом космосе, конечно же, оставит незабываемые впечатления — представьте, какие впечатления ждут путешественника, когда он увидит удаляющуюся Землю, почувствует свое движение между двумя мирами, пройдется по нехоженой марсианской пустыне под инопланетным небом; и одной из ярких звезд на этом небе засверкает Земля.
Под покровом ночи ее можно будет разглядывать в телескоп. Поначалу она будет напоминать сапфировый огонек с нечеткими контурами, но по мере того, как глаз привыкнет к окуляру телескопа, наблюдатель сможет различить на поверхности Земли океаны и континенты. С небольшой примесью ностальгии станет он рассматривать земные горы и реки, цветы и деревья, рассматривая на земной поверхности удивительное многообразие форм жизни, обитающих в тропических лесах и морях. На темной стороне Земли наблюдатель разглядит мерцающую паутину — города, в которых живут миллионы землян; мыслью он обратится к семье, друзьям, миллионам других людей, оставленных на Земле.
Суровость марсианской жизни может не только подпитывать ностальгию, но и привести даже к душевному расстройству. Марсианская пустыня напоминает Сахару или Американский Запад, но там холоднее, чем в Антарктиде. Когда-то и на Марсе была толстая атмосфера, но со временем по каким-то причинам она исчезла, а то, что осталось, не способно удержать тепло и создать на поверхности необходимое давление.
Если человек прогуляется по марсианской поверхности без скафандра, то уже через тридцать секунд он погибнет: глаза его постепенно будут вылезать из орбит, кожа начнет отслаиваться, а кровь вскипит. Но даже скафандр не оградит человека еще от одной опасности — космической радиации и пылевых бурь, которые иногда окутывают всю поверхность планеты облаками несущихся с огромной скоростью частиц, которые настолько малы, что могут свободно проникать сквозь самые герметичные швы. Вот почему поначалу придется жить под поверхностью Марса, в грунте, без всяких иллюминаторов.
Вполне возможно, что однажды Марс и превратится в подобие земного рая, но это произойдет не скоро. Даже на Земле, чью природу мы изучали на протяжении столетий, погодные условия слишком сложно спрогнозировать, а геонижиниринг только недавно начал развиваться. Человек научился менять климат Земли — так сказать, настраивать «земной термостат», распылив в стратосфере аэрозоль из частичек серебра. Но каким образом можно искусственно создать атмосферу? Этого не знает никто. Все что можем мы построить на Марсе — это непритязательное жилище, собранное роботами. И даже если они выстроят где-то рядом с ледником или марсианским карьером нечто похожее на «Фор Сизонс» [один из самых лучших и дорогих ресторанов Нью-Йорка — прим. перев.], возникнет еще одна проблема: будет затруднено общение с Землей посредством видеосвязи, обмен посланиями между двумя планетами будет происходить с задержками.
Изолированность жизни на Марсе может быстро породить у поселенцев клаустрофобию и раздражительность. Стесненные условия жизни, шаткое положение местных властей, прибытие корабля с Земли только через семь месяцев — при таких условиях в марсианских колониях, учитывая всеобщий дефицит ресурсов, может вспыхнуть гражданская война, анархия и даже людоедство. Нечто подобное уже бывало в нашей истории — в североамериканских колониях Роанок, Джеймстаун, условия в которых по сравнению с марсианскими были даже слишком райскими [Роанок и Джеймстаун — первые английские поселения в Северной Америке; одна из групп поселенцев колонии Роанок таинственным образом исчезла — прим. перев.].
Некоторые из них, конечно же, выдержат суровые условия жизни на Марсе в течение десятилетий и дольше, но, как сказал мне Маск, для того, чтобы появилась цивилизация, характеризующаяся генетическим разнообразием, на Марс нужно будет переселить еще миллион человек. «Но даже при наличии миллиона переселенцев необходимо еще одно условие — высокая степень производительности труда, поскольку на Марсе необходимо создавать промышленную базу. Нужно будет организовать добычу и переработку полезных ископаемых, причем в намного более тяжелых условиях, чем на Земле. Деревья там не растут. Кислорода, азота и нефти там нет», — говорит Маск.
Я спросил у него о том, насколько быстро число обитателей марсианской колонии вырастет до одного миллиона человек. «Для того, чтобы увеличить число жителей марсианской колонии до миллиона человек, на Марс придется отправить десять тысяч ракет, это при условии, что за один раз туда можно отправить не больше ста человек. Для снабжения поселенцев необходимо организовать отправку большого объема грузов; причем, отношение массы полезного груза в расчете на одного человека будет очень высоким. На каждого человека потребуется еще по десять ракет с грузом; таким образом, число грузовых рейсов увеличивается до ста тысяч, причем придутся использовать гигантские космические корабли».
Но Маск меня обнадежил: весь этот проект можно успеть выполнить в течение одного столетия. Говорят, что у него уже имеется план гигантского космического корабля, который называется Mars Colonial Transposter (Марсианский колониальный перевозчик). Спроектировать корабль несложно, но реальная трудность заключается в снижении затрат, чтобы эти корабли можно было строить в больших количествах. Но у Маска и на эту задачу есть ответ: он говорит о том, что уже занимается разработкой многоразовой ракеты, которая бы смогла улететь на Марс, безопасно возвратиться на Землю и уже через час быть готовой к новому старту.
«Сейчас у нас строят ракету для каждого запуска. Это все равно, как если бы мы строили самолет для каждого полета», — говорит Маск. Пока что успехи в создании многоразовых ракет невелики, но один из опытных образцов уже смог подняться на тысячу метров и совершить мягкую посадку. По мнению бизнесмена, многоразовые ракеты должны снизить стоимость полета на два порядка, то есть до десяти долларов на фунт веса. Благодаря этому усовершенствованию, стартовые площадки превратятся, так сказать, в «пулеметы», способные непрерывно «выстреливать» космические корабли в сторону Марса. Именно с помощью этой технологии Маск надеется запустить сто тысяч кораблей.
Правда, нужно не забывать о непредвиденных политических катаклизмах, вроде 1914-го года, которые могут произойти в течение одного столетия. Но игра стоит свеч: миллион людей на Марсе! Звучит будто фантастика в стиле техно — это будет даже покруче пророчеств футуролога Рэя Курцвайля. При этом уже появление SpaceX само по себе является фантастикой. После беседы с Маском мне захотелось осмотреть ракетный завод, внутреннее пространство которого напоминает готический собор. И вот, я прохожу мимо стоящих рядами хромированных ракетных двигателей, сияющих при голубоватом неоновом свете.
Мое внимание привлекли большие белые вытянутые конструкции, напоминающие скорее зерновые элеваторы. На них копошились, словно муравьи, специалисты-техники, действиями которых руководили менеджеры из застекленных комнат. Представьте себе цех, напоминающий мастерскую Санта Клауса, обустроенную Джеймсом Кэмероном, и кругом снуют люди в стерильных спецкомбинезонах, будто танцуя под электронную музыку. Подумать только, двенадцать лет тому назад всего этого жужжащего улья — большого цеха для сборки космических кораблей — вообще не существовало нигде, кроме головы Илона Маска, пребывая там в виде неясной идеи, возбуждавшей синапсы его головного мозга.
Не могу даже предположить, что как будет поживать SpaceX лет через сто — кто я такой? Наверное, к тому времени Маска будут считать провидцем, человеком действия, а в летописи космических исследований ему не будет равных. Но вполне возможно, что могут возникнуть какие-то осложнения. Смелый бросок на Марс, задуманный Маском, может обернуться трагедией, или же вообще перейти в разряд таких же несбыточных идей, как холодный термоядерный синтез и тому подобное. Маск может стать культурным явлением, в котором будет персонифицировано наше американское похмелье, наступившее с окончанием программы Аполлон. Маск станет новым Икаром.
Я задал ему вопрос, понимает ли он, что его проект, быть может, еще находится в зачаточном состоянии, и ему, Маску, придется передать эстафету кому-то другому в результате его смерти или старческой немощи? «Конечно, понимаю. К этому я готов. Об этом я много думаю. Я создаю такой мир, в котором пытаюсь увеличить до предела вероятность того, что SpaceX будет жить и без меня», — ответил он мне. Я указал на висевшие на стене фотографии его пяти сыновей: «Передадите эстафету им?» На это Маск ответил, что раньше он собирался передавать дела специальному учреждению, или сразу нескольким, но теперь полагает, что влияние семьи придает ему устойчивость: «Я просто не хочу, чтобы проект был под контролем какой-то другой частной акционерной компании, которая собирается снять с него сливки в краткосрочной перспективе. Это было бы ужасно».
Страх по поводу будущего SpaceX и ее благородной миссии, всплыли вновь, после того как я спросил Маска полетит ли он сам на Марс. «Я бы полетел, но высока вероятность гибели, и поэтому я не хочу ставить существование компании под угрозу. Я полечу только тогда, когда буду уверен в том, что моя смерть не отразится на основных целях компании». Чем-то он напомнил мне библейского Ноя: Маск так же одержим строительством большого корабля, но только космического, который защитит человечество от глобальной катастрофы. Однако сам Илон видит в себе нового Моисея — человека, который проложил путь через пустыню (не испугавшись «огромных трат» по выражению Кеплера в письме к Галилею), но сам так и не дошел до Земли обетованной.
Перед отъездом из офиса SpaceX, я задал Маску вопрос о перспективах космических исследований. Илон заявляет о том, что миллион землян будет жить на Марсе, вот мне и захотелось узнать у него о дальнейших перспективах человечества, и я задал ему вопрос: «А к звездам мы полетим?»
«Добраться до другой звездной системы непросто. Например, Альфа Центавра отстоит от нас на расстоянии четырех световых лет, поэтому если двигаться со скоростью, составляющей десять процентов от скорости света, то весь перелет займет сорок световых лет. При этом скорость движения неравномерна: сначала придется разгоняться со скоростью, составляющей 20-30 процентов от скорости света, а затем, если вы не хотите проскочить мимо цели, нужно замедляться», — сказал Маск и изобразил звук пролетающего космического корабля.
Я попросил его ответить поконкретнее, однако ответ был такой: «Эта идея сложно осуществима. При нынешней продолжительности жизни человека, потребуются космические корабли, рассчитанные для несколько поколений. К тому же нужен двигатель, использующий антивещество, поскольку он обладает более высокой удельной тягой. Такое вполне возможно, но все равно скорость недостаточна».
«В общем, вы скептично настроены», — замечаю я. Он задумался, после чего ответил: «Нет, я не говорю, что скептически настроен по поводу путешествий к звездам. Если мы сможем основать колонию на Марсе, то тогда мы сможем колонизировать и всю солнечную систему, потому что к тому моменту создадим мощную экономику, способную поддерживать космические путешествия.
Человек долетит до спутников Юпитера (по крайней мере, обязательно доберется до внешних), и, наверное, долетит до Титана, спутника Сатурна, а затем и до астероидов. Как только у человечества будет мощная экономика, позволяющая запускать ракеты к Марсу, то он сможет покорить и всю солнечную систему. Но самое главное — осуществить марсианский проект. Как только человек сможет долетать до других звездных систем, вот тогда он и будет выстраивать мультипланетную цивилизацию. Но это уже следующий шаг».
Теперь понятно, почему NASA позволило Маску заняться пилотируемыми полетами. Да, он конструирует большую ракету. Но гораздо важнее то, что он пытается возродить интерес к исследованию космоса и тем самым являет собой пример для всех тех, кто уверовал в космическое предопределение человечества. И Маск начинает проповедовать. Он говорит, что жизнь человечества обречена, если человек останется на Земле. Он зовет нас за собой — туда, к неведомым рубежам, покрытым тьмой. Он обещает чудо.

Росс Андерсен (Ross Andersen)