Я хочу...

Я Хочу...
21 июля 2019

Зaбежала вчера в магазинчик. В очереди передо мной женщина с дочкой. Девочке лeт пять. 
— Мам, мoжно я сама выложу продукты на ленту? — спрашивает она. 

Очень хочет пoмочь. 
Мама нервничает, может, опаздывают куда, может, просто не выспалась. 
— Давай, только быстрее… — гoворит она дочке рассеянно.
Девочка со всей страстью начинает метать продукты из тележки на ленту. Спешит. Мама доверила такое дело! Надо оправдать ожидания!!!И вдруг… 

Пакет с пшеном падает на пол, и лoпается. Пшeно почти не высыпалось, но пакет порван. Девочка в ужасе замерла. Что она натворила! 

— Ну вот, — мама вздыхает. — Так и знала! Вот доверь! Ну, руки-крюки! За что не возьмешься… Надо теперь взять новый пакет пшена! 

Девочка беззвучно плачет. Она больше не хочет ничего перекладывать. Она неумеха. Руки-крюки. Так сказала мама. 

— Давайте сюда этот, там же почти не просыпалась, я вам в целлофан положу, и заберете, вы же порвали! — говорит кассир. 

— Мы не порвали, мы уронили. Он сам порвался. Мне нужен целый пакет пшена! — раздраженно говорит мама. 

Она сама переложила оставшиеся продукты на ленту. И, к неудовольствию всей очереди, ушла за новым пакетом пшена. 

— Дайте пакет, — прошу я кассира, беру целлофановый пакет и прошу девочку, застывшую как мумия у кассы. — Помоги собрать пшено, пожалуйста. 

Она садится на корточки, и мы с ней вместе собираем пшено в целлофановый пакет, пока вернувшаяся мама девочки рассчитывается за покупки. 
— А что теперь с этим пшеном? Которое ваша дочь рассыпала? 

Мама приготовилась к скандалу. 
— У вас тут всегда заложена в стоимость такая ситуация. Что вы мне рассказываете! Я могу вон весь алкоголь перебить, и то не обязана за него платить. А тут пшено! 

— А кто за него должен платить? Я? — заводится кассир. 

Так. Ребята, остановитесь! Ну зачем нагнетать на пустом месте? Ну вот зачем тиражировать взаимное раздражение? 

— Я куплю это пшено, — говорю я. — При условии, что ваша дочь поможет мне переложить продукты на ленту. Она так здорово это делает. А у меня рука болит. 

Мама девочки врезается в мой убедительный взгляд. 
И, будто опомнившись, говорит: 
— Да, Лидочка, помоги тете … У нее рука болит. 

Я, чтобы девочка не видела, показываю «Класс!» своей совершенно здоровой рукой. Лидочка будто отмирает. Начинает аккуратно перекладывать мои продукты на ленту. Старается. Поглядывает на маму. 

— Какая у вас помощница растет! — говорю я маме Лиды громко, чтобы девочка слышала. 

— Да. И не говорите!!! Она и полы у меня умеет мыть. И стирку запускать! 

— Ничего себе! Настоящая невеста! — подыгрывает нам дяденька, который стоит за нами. 

— И пельмени я тебе помогала раскатывать, — напоминает смущенная Лида. 

— Оооо, пельмеееени, это просто чудо, а не ребенок! Вот вырастет — отбоя от женихов не будет. Я бы сам прям сегодня женился на вашей Лиде, да женат уже двадцать четыре года. А вот если бы не жена… 

Все в очереди смеются. Тем временем мои продукты уже на ленте. 

Я быстро упаковывают их в пакеты. 

Мы одновременно с Лидой и ее мамой выходим из магазина. 
— Лида, а ты когда-нибудь была в Венеции? — спрашиваю я. 

— Где? 

— В Венеции. 

— Нет. Я в Крыму была. 

— Знаешь, я тоже пока не была. Но читала, что там есть площадь, на которой много-много голубей. И они почти ручные. Садятся людям на плечи. И на голову. И люди с ними фотографируются. Представляешь? 

— Здорово! 

— Хочешь прямо сейчас оказаться в Венеции? 

— Здесь? Сейчас? — удивляется Лида. 

— Да! — я достаю целлофановый пакет с пшеном. — Здесь и сейчас. 

Мы отходим от магазина на пятачок пространства, где никому никто не мешает, и я говорю: 

— Лида, ты очень скучно уронила пшено. Оно даже не рассыпалось. Урони так, чтобы БАМС!!! Чтобы все рассыпалось. 

Лида оглядывается на маму. Та уже все поняла, улыбается и кивает. 
Лида берет у меня пакет с пшеном. 
— Прямо на землю??? 
— Прямо на землю!!! 

Лида радостно плюхает пшено на пол, оно рассыпается желтым мандариновым салютом и тотчас… 

Почернело небо!!! Как пишут в сказках!!! 

С крыш, с проводов, откуда не возьмись огромное полчище голодных голубей стремительно пикирует к ногам визжащей от восторга Лиды. 
— Мамамама! Смотри как их много!!! Мамамама! Они едят наше пшено!!! 
Мамамама, мы в Венеции!!! 

Мы с ее мамой смеемся. 
— Здорово. Спасибо вам. Прям отрезвили. А то у меня сегодня плохой день… — говорит мама Лиды. 

— Плохой день каждую минуту может стать хорошим. Балашиха каждую минуту может стать Венецией. 

— Да, я уже поняла, — смеется мама. — Он уже стал… 

Она прижимает к себе скачущую Лиду. 

— Я свою дочурку Лиду, никому не дам в обиду, — говорит она. 

А девочка хлопает в ладоши… 
Ну все, здесь я больше не нужна. 

Фея рассыпанного пшена, голодных голубей и счастливых девочек полетела дальше. Помните, пожалуйста: каждую минуту все может измениться к лучшему. Или подождите. Или… сами измените… 

Oльга Cавельевa