ЭГО | Психология, саморазвитие

Эго | Психология, Саморазвитие
20 мая 2018

Оптимизм vs. пессимизм: о чём говорят психологические исследования?

Оптимизм или пессимизм, депрессивный реализм или розовые очки, объективность или гибкое мышление? Публикуем перевод статьи из журнала The New Yorker, в которой обозреватель Мария Конникова рассказывает, что многолетние психологические исследования говорят о плюсах и минусах пессимизма, как депрессия помогает нам избавиться от иллюзии контроля, к которой мы все склонны, и почему, несмотря на всё это, позитивная жизненная установка даёт нам гораздо больше, чем объективный взгляд на вещи.

Как сформулировал Амброз Бирс в своем «Словаре дьявола», циник — это «негодяй, ошибочный взгляд которого видит вещи такими, какие они есть, а не такими, какими они должны быть». Через век после смерти Бирса наука согласилась с ним. Цинизм — во всех его ипостасях — заставляет нас смотреть на мир реалистичнее, хотя такой взгляд может обернуться для нас высокой ценой.

Явление, известное психологам как «депрессивный реализм», впервые было открыто Лореном Эллой (Lauren Alloy) и Лином Абрамсоном (Lyn Abramson), психологами из Северо-Западного университета и Университета штата Нью-Йорк в Стони Брук, изучавшими иллюзию контроля: ситуации, в которых людям казалось, что они контролируют нечто, когда ничего от них не зависело.

В 1979 году они сформировали две экспериментальные группы: в одну вошли студенты из колледжей, подверженные депрессии, в другую попали студенты без признаков депрессии (1). Перед ними поставили задачу — оценить, насколько они могут влиять на свет, который либо будет включаться, либо нет, когда они нажмут на кнопку. На самом деле, не было точного соответствия между действием испытуемых и появлением света. Свет включался то тогда, когда участник нажимал на кнопку, то тогда, когда он этого не делал. От эксперимента к эксперименту варьировалась лишь частота, с которой действие совпадало с результатом. Учёные обнаружили, что депрессивным людям намного лучше удавалось определять те случаи, когда они не владели контролем над ситуацией, в то время как недепрессивные студенты были склонны переоценивать степень своего влияния на появление света.

Разница стала еще более интересной, когда Эллой и Абрамсон добавили деньги в эксперимент. В некоторых случаях действия студентов были связаны с проигрышем. Участники начинали с пятью долларами и постепенно теряли деньги, так как свет не реагировал на их действия (по 25 центов за каждую неудачную попытку). В других случаях появление света приносило финансовую выгоду: участники начинали с нуля, но получали двадцать пять центов каждый раз, когда зажигался свет. В конце концов, каждый человек выбывал, когда либо проигрывал 5 долларов (в первой ситуации), либо выигрывал эти деньги (во второй ситуации).

Когда психологи спросили участников, насколько они контролировали ситуацию в течение всего эксперимента, те, у кого не было депрессии, считали, что они имеют большее влияние на свет, чем это было на самом деле, — но только в ситуациях выигрыша. Когда эти участники теряли деньги, по их оценкам, они контролировали происходящее меньше, чем это было действительно.

Депрессивные участники, наоборот, были гораздо более точны в своих суждениях относительно этих ситуаций. Таким образом, Эллой и Абрамсон предположили, что депрессия предотвращает появление необоснованной иллюзии контроля, когда кто-то выигрывает, и обеспечивает чувство ответственности, когда кто-то проигрывает. Исследования, которые проводились после экспериментов Эллоя и Абрамсона, также показали, что депрессивный реализм может быть результатом общего пессимизма и — да — цинизма (2, 3).

К 1992 году Эллой и Абрамсон смогли воспроизвести первоначально полученные результаты в многочисленных контекстах и продолжили логику исследований (4). Как утверждают ученые, дело не только в том, что депрессивные люди оказываются более реалистичны в своих суждениях, но и в том, что иллюзия контроля, распространенная среди участников без депрессии, скорее всего, защищала их от появления этой депрессии. Другими словами, взгляд на мир сквозь розовые очки, независимо от того, насколько он обоснован, позволял людям поддерживать здоровое психическое состояние.

Депрессия ведёт к объективности. Отсутствие объективности приводит к более здоровому самочувствию, большей адаптивности и более гибкому мышлению. Мета-анализ, проведённый в 2004-м году Абрамсоном и его коллегами из Университета штата Висконсин в Мэдисоне, подтвердил, что склонность к позитивности («позитивное искажение») не зависит от возраста или национальности (5). Они пришли к выводу, что найденный и открытый эффект «может представлять собой на сегодняшний день один из самых крупных эффектов, демонстрируемых в психологических исследованиях познания».

Почему это так? Как выясняется, то, как мы объясняем мир, может иметь весьма реальное влияние на наше физическое и эмоциональное самочувствие — как положительное, так и отрицательное. Это явление психолог из Гарвардского университета Дэниэл Гилберт (Daniel Gilbert) назвал «психологической иммунной системой», которое представляет собой обратную связь между тем, как мы думаем и как чувствуем себя. Если мы мыслим более оптимистично, мы склонны чувствовать себя лучше, что в свою очередь заставляет нас мыслить более оптимистично.

Представление о том, что взгляд на жизнь связан с нашим благополучием, не ново. В шестидесятые годы в университете штата Коннектикут психолог Джулиан Роттер (Julian Rotter) предположила, что мы можем видеть/воспринимать внешние события одним из двух способов: либо мы полагаем, что контролируем их, либо предпочитаем думать, что они стали результатом влияния обстоятельств. Она обнаружила, что успешные люди, как правило, воспроизводят одни и те же модели поведения. Они воспринимают успехи как результат своих действий и не берут в расчет негативные результаты.

Десять лет спустя психологи Бобби Файбель (Bobbi Fibel) и У. Дэниел Хейл (W. Daniel Hale) обнаружили, что эффект имеет ещё большие последствия: когда вы думаете, что способны сделать что-то хорошо (склад ума, который ученые назвали «общей установкой на успех») — вы, скорее всего, сможете избежать негативных жизненных сценариев (6). Не имеет значения, контролируете вы ситуацию или нет, играет роль лишь ваше убеждение в том, что с вами могут произойти только положительные вещи. Конечно, оптимистичные люди не застрахованы от удара молнии и их до сих пор может переехать автомобиль, а переизбыток оптимизма может привести к крайне негативным последствиям, связанным с самоуверенностью, — от неправильных финансовых решений до катастрофических политических промахов. Но, как обнаружили Файбель и Хейл, положительные ожидания, как правило, приводит к положительным результатам.

Совсем недавно психологи Майкл Шейер (Michael Scheier) и Чарльз Карвер (Charles Carver) пошли ещё дальше в своих исследованиях: они предположили, что позитивный эффект не может быть следствием лишь контроля и ожиданий (7). Вместо этого они предположили, что имеет значение ваш общий взгляд на жизнь, или, как они это назвали, ваша «жизненная ориентация». Их тест на определение жизненной установки (Life Orientation Test, или LOT) измеряет, как человек реагирует на ряд заявлений, которые варьируются от «Едва ли стоит ждать, что всё пойдет так, как я хочу» до «В смутные времена я обычно рассчитываю на лучшее».

Положительные ответы связаны с общим успехом, а отрицательные связаны с депрессией и чувством беспомощности. В обзоре позитивного влияния на здоровье оптимистичного взгляда на жизнь, психологи обнаружили, что более положительный прогноз, даже если он был ошибочным, связан с лучшей способностью справляться со стрессовыми ситуациями. Более того, он препятствует развитию депрессии: изучение состояния женщин, наблюдавшихся на протяжении последнего триместра беременности и в течение первых трех недель после того, как они родили, показало, что начальный уровень оптимизма предсказывал низкую вероятность послеродовой депрессии. Кроме того, студенты, показавшие в ряде психологических оценок высокий уровень оптимизма во время первых дней пребывания в учебном заведении, через три месяца показывали лучшие учебные результаты и были более успешными.

Но обнаруженные эффекты могут выходить за психологические рамки. Мужчины, более оптимистично настроенные до того, как им сделали операцию по шунтированию коронарной артерии, были меньше подвержены сердечным приступам во время операции и восстанавливались быстрее после этого.

В новом обзоре (1) Карвер и Шейер еще больше расширили свои первоначальные выводы, чтобы показать, что увеличение оптимизма — с учетом иных факторов — также приводит к более успешной карьере, защищает от одиночества в конце жизни, укрепляет брачные и дружеские связи, снижает риск развития сердечно-сосудистых заболеваний и уровень смертности у женщин, предохраняет от инсультов, снижает потребность в повторной госпитализации после операции, а также улучшает качество сна у детей. Во всех случаях оптимизм служит экраном, который позволяет нам видеть жизнь в свете, обеспечивающем наше умственное и физическое благополучие.

Как говорит Даниэль Гилберт (8), всё возвращается к ожиданиям. Когда мы ожидаем, что справимся с чем-то, мы двигаемся дальше. Когда мы смотрим вниз, мы перестаём сопротивляться. Депрессивные реалисты и циники ставят перед собой более низкую планку, когда что-то начинают, а затем сдаются, когда обнаруживают, что они безнадежно отстают. Как говорил Пуху знакомый каждому пессимист Иа в произведении А.А. Милна, «мы все не можем, а некоторые из нас не хотят. Вот, собственно, и всё». Иа не находит свой хвост или дом — да много чего. На самом деле, его ожидания настолько низки, что, кажется, не стоят даже усилий. Негативный взгляд сам себя определяет: вы установили более низкие ожидания, сделали меньше, достигли меньше и получили негативный опыт, который, в свою очередь, соответствует вашему первоначальному негативному отношению.

Безусловно, неоправданный оптимизм тоже может дорого нам стоить. Это бессмысленный оптимизм Тигры, который обнаруживает себя застрявшим на дереве и поедающим чертополох. Оптимизм Тигры, постоянно попадающего во всякие неприятности. Когда мы чрезмерно самоуверенны и думаем, что контролируем ситуацию, мы можем обнаружить, что провели сами себя, пытаясь решить безнадежные задачи.

Оптимизм и пессимизм требуют баланса. Если вы установите планку слишком высоко, последствия могут оказаться столь же опасными. Если стремиться к олимпийской медали в фигурном катании, когда вы едва можете выполнить двойной аксель, то едва ли удастся избежать разочарования.

Тем не менее, кажется, гораздо полезнее думать, как Тигра, чем как Иа. По крайней мере, об этом нам говорит исследование.

По материалам статьи Марии Конниковой «Don’t Worry, Be Happy», опубликованной в журнале The New Yorker.